Ровно сто лет назад, 12 апреля 1917 года, женщины Эстонии получили избирательное право. Не странно ли, что спустя целый век в нашем парламенте из 101 депутата лишь четвертую часть составляют женщины?
Участие женщин в принятии решений – лакмусовая бумажка демократии. Эта ¼ означает то, что мы не очень-то и хотим быть тем самым «успешным севером», что мы по-прежнему лишь восточная Европа, где с гендерным равноправием не все в порядке. Ни в одной скандинавской стране – ни в парламенте, ни в правительстве – представительство женщин не опускается ниже 1/3. Обычно их процент держится на уровне 40%.
А ведь как важно, чтобы были представлены разные точки зрения. Вот вам два примера: биржевый крах США и банкротство Исландии. Исландские банкиры, постоянно рискуя, фактически довели свою страну до банкротства. И именно политики-женщины помогли вывести страну из беды и восстановили доверие к исландской кроне.
Мировой финансовый кризис 2008 года начался с банка Lehman Brothers. Директор Международного валютного фонда Кристин Лагард тогда сказала: «Если бы братья Леман были бы хотя бы немного похожи на сестер Леман, тогда бы мы не встретились лицом к лицу с этой трагедией». Золотые слова.
Норвежцы, например, пришли к пониманию, что в руководствах предприятий должны быть представлены как мужчины, так и женщины. Норвежский управленческий стиль, уважающий гендерное равноправие, и высокие экономические показатели навели Европейскую комиссию на мысль, что тот же принцип необходимо ввести и по всей Европе. Пока же евродиректива, требующая, чтобы руководство биржевых предприятий на 40% состояло из прекрасной половины человечества, застопорилась.
В 2013 году, когда в комиссии Рийгикогу по делам ЕС проходило голосование за эту директиву, несмотря на усилия оппозиции (тогда это были социал-демократы и центристы), увы, не хватило одного голоса. Директиву нужно пересмотреть заново. Эстония, как страна, которая в этом году в течение полугода будет председательствовать в ЕС, должна сделать шаг вперед и продемонстрировать, что мы соответствуем XXI веку.
Комиссия по делам ЕС как маленький парламент. Если бы 4 года назад при голосовании за евродирективу, обязующую ввести гендерные квоты на руководящие посты предприятий, комиссия состояла бы хотя бы на треть (а не на четверть) из женщин, результат был бы другим. Женщины, которые уже принимают участие в принятии решений, знают, каков вес у их голоса.
Гендерная разница в зарплатах в предприятиях, которыми будут руководить и женщины, начнет исчезать или, во всяком случае, не будет на столько большой, как сейчас. Теперь мы хотя бы больше не отрицаем проблему – все-таки стоило 6 лет назад выходить с плакатами «Нет – разнице в зарплатах!»
Как же сделать так, чтобы женщин тоже была возможность принимать решения? Хотим ли мы пойти быстрым или медленным путем? Хотим ли мы ждать примерно три поколения? Мне кажется, что это потраченное время и ресурсы.
Если в Эстонии – 53% женщин, и они более образованные, чем мужчины, то не логичнее ли было бы предпочесть более быстрый путь? Чтобы повторить успех Бельгии, которая смогла увеличить представительство женщин в парламенте с 16% до трети, необходимо узаконить принцип так называемых «полосатых списков» кандидатов на выборах. Это значит, что мужчины и женщины расположены в таких списках по порядку.
Социал-демократическая партия для себя уже давно решила, что первые два кандидата в списке должны быть разных полов. Но так пока поступает лишь одна партия. Мне кажется, что этот принцип нужно оформить на законодательном уровне и сделать обязательным для всех партий. Без исключения. Сделаем?